Ты улыбаешься мне с первой полосы "Пророка", аккурат под заголовком про блестящую работу твоего сектора по чьей-то там поимке. Чувак нагишом скакал с уткой, дышащей огнем, по Черинг-Кросс? И вы его поймали? Это гениально. Магическое сообщество спасено. Лондон может спать спокойно. Это достойно ордена Мерлина первой степени. Я, пожалуй, напишу письмо министру.
Впрочем, тебе любая слава важна. Ты улыбаешься мне с первой полосы холеной улыбкой прекрасно воспитанного и умного лондонского денди, и я ставлю все, что у меня есть, на множественные оргазмы домохозяек в возрасте от тридцати до семидесяти, получивших сегодня утром совой свежий выпуск.
Улыбаешься мне с газеты. Но никогда — в жизни.
Если семь — это самое мощное магическое число, то не в нашем случае. Семь лет разницы между нами — огромная разползающаяся пропасть, в которой даже на дне нет ни верности, ни дружбы, ни преданности члену семьи. Дело не обошлось без банальщины вроде "без нее все было так хорошо, пап, зачем она нужна?", но секрет наших безупречных семейных отношений кроется в том, что ты, как и отец, прагматичный реалист, я же с детства все чем-то бредила, за что-то хваталась, и в твоем упорядоченном мозгу это не укладывалось, вызывало отторжение тканей и подгорание задницы в особо тяжких случаях. Ладно, я все же оставалась семьей. Ты чтил семейные традиции и до поры меня терпел. К тому времени, как по глупости погибли родители, оставив на нас маленькую сестренку, а я выпустилась из Хога, ты уже работал в Министерстве. Тебе больше доверяли канцелярский труд, а вот напарнику твоему, Хиту Огдену, вверили разъезжать по миру в поисках краденых артефактов. И каково же было твое изумление, когда ты узнал, что Огден согласился взять меня в негласные напарницы для путешествий — что-то вроде неофициальной стажировки для научной работы по артефактам.
Признайся, Питер, что это было? Неприязнь? Ревность? Боги, как ты орал. Столько лет прошло, а ты не простил ни мне, ни ему. Плюнул бы и растер, но ты не плюнул. Пока мы с Хитом колесили по миру, ты добился места главы отдела, а теперь метишь чуть ли не в министры (министр просто об этом еще не знает). Амбиции, братек, поумерить не хочешь?
Ты радовался, когда погиб Хит. Я знаю, что радовался. Терпеть никогда не мог умных, хоть теперь уже и бывших конкурентов. Более того, ты знал о том, как всё сложится, не так ли? Ты же близок с Пожирателями? Знал ли ты о грядущих убийствах, Питер?
Иждивенка, сволочь, падаль и предательница семьи — вот, кто я, в твоих устах. И хотя я никогда не забывала о сестре и всегда при возможности приезжала и пыталась участвовать в ее воспитании, Гвеног под свое крыло все же прочно забрал ты. А еще отказался от меня, когда после смерти моего без пяти копеек мужа, я пришла спросить о возможной работе. Никакой протекции. Мы не знаем таких. Ты надавил на все рычаги, которые мог. Хоть подыхай там. Твои слова?
Я искренне надеюсь, что ты оступишься со своего пьедестала и свихнешь себе шею. Я знаю, что не была вам идеальной сестрой, и поставила свои мечты о любимом деле выше Гвен, сейчас я это вижу и признаю. Но дело в другом. С каждым днем ты теряешь человеческий облик все больше. Скоро переступишь через нас всех.
Рука тянется дорисовать тебе усы и рога, но зачем напрасно марать бумагу. Я просто бросаю газету в мусорное ведро. Приблизительно там тебе и место. 

Я буду расти в сторону гражданского сопротивления, ты, что весьма вероятно, станешь Пожирателем. Вдруг нас сведет кривая дорожка, а? Поднимешь на меня палочку, Пит?

Питер — идеальный образ успешного министерского сотрудника, прекрасного ученика и выпускника Хогвартса (староста факультета, школы, капитан квиддичной команды). Всегда выбрит и ухожен. Всегда улыбка эта вот, долгоиграющая, от которой мне тошно. Идеально подобранная мантия. Тебя любят на работе. Еще бы. Ты старателен и до чертиков услужлив. Прогиб  будет засчитан, если ты добьешься своего.
А зная тебя, добьешься.

Питер — говно во вкусной обертке, но со своим кодексом, амбициями и принципами, и из него можно лепить, что угодно. При желании, имя и внешность можно сменить. Все обсуждаемо, я буду ждать тебя пожевать стекла. Играю быстро и люблю, чтоб семья ни к черту, чтоб всё как у всех, а то чё мы.